БОРИС СЕРГЕЕВИЧ ЖУКОВ (1892–1933)
08.12.2016

БОРИС СЕРГЕЕВИЧ ЖУКОВ (1892–1933)

Школа Б. С. Жукова

РАННИЕ ГОДЫ И УВЛЕЧЕНИЕ АРХЕОЛОГИЕЙ

Борис Сергеевич Жуков родился 1 декабря 1892 г. в Нижнем Новгороде в семье издателей крупной местной газеты «Волгарь», которая просуществовала до Революции и была закрыта. Будущий археолог получил хорошее образование, а интерес к древностям проявился у него еще в юности. В возрасте 18-ти лет Борис Сергеевич провел свои первые полевые работы, обследовав Балахнинскую неолитическую стоянку. Спустя несколько лет он опубликовал свою первую статью в антропологическом журнале.

Интерес Бориса Сергеевича к археологии был неслучайным. Судьба распорядилась так, что в начале ХХ века в Нижнем Новгороде некоторое время работал выдающийся русский археолог Василий Алексеевич Городцов (1860–1945). Он был сотрудником Российского Исторического музея и на Волгу приехал с целью изучения коллекций музея Нижегородского. В тот период изучение окрестных памятников археологии только разворачивалось, однако многие важные находки уже были сделаны. Так, большой интерес у любителей археологии вызвали артефакты, случайно обнаруженные во время прокладки железнодорожной ветки в районе станции Сейма, — среди них были древние бронзовые изделия и украшения, керамика и каменные орудия. Всё это предопределило всплеск увлеченности археологией в среде образованной публики, что видно и по изменившимся интересам сотрудников Ученой Архивной Комиссии, работавшей в Нижнем Новгороде с 1887 г.

В 1918 г.  Жуков переехал в Москву, где успешно выдержал экзамены и был зачислен в студенты естественного отделения физико-математического факультета Московского университета. Куратором его стал один из крупнейших российских ученых — профессор Д. Н. Анучин, что и предопределило повышенный интерес Жукова не только к археологии, но также к антропологии и этнографии. Окончив обучение в университете, Борис Сергеевич остался при Кафедре антропологии, основанной Д. Н. Анучиным в 1919 г., и продолжил подготовку к званию профессора. Одновременно он работал в Музее народоведения.

ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Во время работы в Московском университете Жуков пользовался огромной популярностью среди студентов, а его лекции по археологии собирали множество слушателей. Педагогический талант позволял ему доносить свои мысли до аудитории предельно четко и доходчиво. Лекции и семинары Бориса Сергеевича привлекали не только студентов-антропологов физико-математического факультета, но и студентов, обучавшихся под руководством В. А. Городцова на Археологическом отделении Факультета общественных наук 1-го МГУ. Именно в эти годы ряды учеников Жукова пополнили А. В. Збруева, О. Н. Бадер и другие.

Помимо преподавательской деятельности на Кафедре антропологии Московского университета Жуков параллельно работал и в НИИ антропологии МГУ, и в Государственном Музее антропологии, которые были объединены в одно учреждение только в 1950 г. В Институте антропологии он также вёл интенсивную преподавательскую работу.

Нижний Новгород по-прежнему оставался важным звеном в судьбе Жукова. В 1922 г. он был включен в преподавательский состав Нижегородского педагогического института, где читал лекции по антропологии и этнографии. К 1926 г. Борис Сергеевич преподавал своим студентам курсы истории первобытной культуры и этнологии. Работа по совместительству в Нижнем Новгороде продолжалась до 1929 г.

НАУЧНАЯ РАБОТА

Благодаря проводимой в 1920-е гг. экономической политике исследователи получили возможность продолжить издательскую работу и экспедиционную деятельность, прерванные в послереволюционные годы разрухи и Гражданской войны. Издательства были заинтересованы в появлении всё большего количества учебной и научно-популярной литературы, всё больше увеличивался интерес к науке среди широкого круга общественности. Самые известные ученые активно занялись просветительской работой и подготовкой научно-популярных книг. Включился в этот процесс и Б. С. Жуков. Свет увидели его книги, описывавшие изделия доисторического человека, рассказывающие об охотниках и звероловах каменного века, о древних строителях, о расселении людей по планете и о культуре эпохи бронзы на территории Европы. Одной из самых популярных стала книга о происхождении человека, которую впоследствии переиздавали пять раз.

Популяризаторская деятельность принесла Жукову определенную известность, но больше всего его интересовала практическая работа «в поле». С начала 1920-х гг. он развернул обширную работу по изучению памятников первобытной культуры на территории Европейской части России. Жуков работал в центральных областях страны — проведение экспедиций стало возможным благодаря повышенному интересу региональных музеев к вопросам краеведения. В состав таких объединенных экспедиций Борис Сергеевич брал своих коллег и учеников. Ярчайшей полевой эпопеей, организованной Жуковым, стала Антропологическая Комплексная Экспедиция (АКЭ) 1925–1928 гг., работавшая, по его выражению, «в Средней России».


Жуков_Бадер_экспедиция_1200.JPG

Б. С. Жуков (стоит в центре) со своими учениками
во время Антропологической Комплексной Экспедиции

Массив памятников, вызывавший первоочередной интерес Жукова, был сконцентрирован в окрестностях Нижнего Новгорода. Работы проводились также в верховьях Волги, бассейне Оки, обследовались обширные районы центрального Черноземья. В программу исследований были включены не только поселения, но и погребальные памятники.

С 1922 по 1929 гг. экспедиция под руководством Б. С. Жукова обследовала Сейминскую дюну, в 1923 г. исследования проводились на Балахнинской стоянке. В 1923–1927 гг. Борис Сергеевич изучал Поздняковские стоянки, расположенные в бассейне Оки, Льяловскую стоянку в верховьях Клязьмы. В это же время он провел дополнительные исследования Волосовской стоянки, обнаруженной еще в XIX веке к северо-востоку от Мурома, и многих других памятников. Археологическая карта исследованных им пунктов включает в себя огромное множество объектов, часть которых не описана и не опубликована до сего дня.

В конце 1920-х гг. Жуков значительно расширяет географию своих научных интересов и организует экспедиции в Крым, где его заинтересовали стоянки в районе Ай-Петринской яйлы. Также он организует исследования стоянки эпохи палеолита в окрестностях Брянска (исследования на этом памятнике Жуков провёл совместно с П. П. Ефименко). Внимание Жукова привлекают и дольмены на побережье Черного моря — в районе Геленджика и Новороссийска.

Начатые Жуковым исследовательские работы оказались настолько масштабными, что он очень быстро вошел в число наиболее значимых фигур отечественной археологии. В 1926 г. Борис Сергеевич возглавил археологический отдел Главного управления научными и музейными учреждениями, которым прежде руководил В. А. Городцов. С новым назначением он получил дополнительные возможности для дальнейшей работы. Прежде всего это касалось недоступных для большинства его коллег зарубежных поездок. Побывав в Германии, Дании, Франции, Финляндии, Борис Сергеевич смог изучить европейские музейные коллекции.

За годы археологических исследований Жуков собрал колоссальный объем материалов, опубликовать которые фактически не имелось возможности. Только материалы, полученные во время раскопок Льяловской стоянки, были опубликованы довольно подробно в Трудах Института антропологии. В этой работе Борис Сергеевич продемонстрировал комплексный подход к изучению памятника — описал характер культурных напластований, все структуры в нем, пыльцу растений, древесину и костные остатки.

Главной заслугой Б. С. Жукова является его огромный вклад в систематизацию памятников каменного и бронзового веков центра Русской равнины, создание периодизации культур эпохи камня и раннего металла. Периодизацию он строил, исходя из наблюдений за стратиграфией, а также используя типологический анализ. В отличие от своих предшественников, Жуков выделял целые хронологические комплексы памятников, исследуя их, как правило, широкими площадями и выявляя планировочные особенности древних поселений. Огромное значение для Бориса Сергеевича имел и массовый археологический материал, прежде всего — керамический. Изучением керамики по программе, составленной Жуковым, занимался М. В. Воеводский. Диапазон этих исследований был расширен за счет привлечения этнографических материалов. Итоги своих изысканий Жуков проанализировал в рамках публикации, вышедшей в 1929 г. в журнале «Этнография» и в это же время опубликованной на французском языке.

Обширные коллекции, полученные в ходе многочисленных экспедиций Жукова, были переданы на хранение в созданный при его активном участии Музей Центрально-Черноземной промышленной области. Ответственным за хранение материалов стал О. Н. Бадер, занявший пост руководителя археологического отдела.

Отдельного внимания заслуживает деятельность Жукова в качестве музейного сотрудника, поскольку он внес огромный вклад в формирование и пополнение коллекций Музея антропологии МГУ (с 1930 г. — самостоятельный Государственный Музей антропологии). Кроме того, он плодотворно трудился в Музее народоведения, где занимал должность заведующего отделом Индонезии, Австралии, Океании и Африки, прекрасно ориентируясь в этнографических коллекциях благодаря великолепной профессиональной подготовке, присущей всем ученикам Д. Н. Анучина. К сожалению, некоторые подготовленные Жуковым очерки по этнографии этих регионов так и не были опубликованы.

ТРАГЕДИЯ 30-Х ГОДОВ

Вторая половина 1920-х гг. стали для Бориса Сергеевича и его учеников периодом настоящего расцвета, периодом триумфа «школы Жукова». Всё располагало к дальнейшим творческим успехам, но в 1931 г. все планы оказались разрушенными в один миг, когда Жукова арестовали по не вполне понятным причинам. Впоследствии он был отправлен в лагерь. Существуют несколько версий его гибели, относимой к 1933 г. Вероятнее всего, он погиб в местах лишения свободы, однако не исключено, что он скончался, будучи уже выпущенным из лагеря и находясь в ссылке — в Алма-Ате или Нижнем Новгороде. Реабилитирован Жуков был только в 1959 г.

После ареста Бориса Сергеевича музеи, в которых он работал и к созданию которых приложил столько усилий, постигла печальная участь. Музей Центральной промышленной области был закрыт, а коллекции перешли в ведение областного музея в Истре. Прекратил свое существование и Музей народоведения. Только Музей антропологии Московского университета продолжает сохранять и изучать собранные им археологические и антропологические коллекции.

Несмотря раннюю гибель, Борис Сергеевич Жуков успел оставить ярчайший след в науке. Он вошел в историю археологии благодаря своим прогрессивным идеям, неиссякаемой энергии и титанической трудоспособности. Жуков увековечил своё имя, подготовив целую плеяду учеников, последовательно продолжавших дело своего Учителя и в 1930-е, и в 1940-е, и в 1950-е — 1960-е гг., когда они опубликовали обобщающие монографии, сформировали целые научные направления и, в свою очередь, подготовили поколение молодых археологов, многие из которых трудятся на благо Отечества до сих пор.