МЕЖРЕГИОНАЛЬНЫЕ СВЯЗИ В САХАРЕ И МАГРИБЕ ЭПОХИ ЭПИПАЛЕОЛИТА И НЕОЛИТА

Археологические культуры Магриба (эпипалеолит — неолит)

Обзор археологических культур Магриба дан по: Lubell, 2001.

Иберо-мавританская культура

Верхнепалеолитиеская иберо-мавританская (оранская) культура (XIX–X тыс. до н. э.) представлена множеством памятников на побережье Магриба. Для неё характерна микролитическая каменная индустрия на пластинках, поэтому некоторые исследователи определяют эту культуру как эпипалеолитическую. Многие памятники этой культуры находят в пещерах, некоторые из которых содержат множество человеческих останков (Тафоральт, Колумната, Афалу-бу-Руммель).

Капсийская культура

Эпипалеолитическая капсийская культура (X–VII тыс. до н. э.) сменила после периода Позднего Дриаса иберо-мавританскую культуру прибрежных районах Северной Африки: от Атлантического океана до залива Габес (Тунис) и в Киренаике (ливийско-капсийская культура). В отличие от иберо-мавританской культуры, памятники которой тяготеют к побережью, памятники капсийской культуры часто расположены на удалении от морского берега. Характерный признак памятников капсийской культуры — многочисленные раковины наземных улиток, которых носители этой культуры употребляли в пищу.

Большинство стоянок капсийской культуры — сезонные.

Выделяют два варианта этой культуры: типичная капсийская культура и верхняя капсийская культура. По современным данным, верхняя капсийская культура сменила типичную капсийскую культуру в результате климатических изменений (вопрос подробно разбирается в: Rahmani, 2003).

В литературе высказывается точка зрения, согласно которой, среди носителей капсийской культуры можно выделить два антропологических типа: мехта-афалу (типичные капсийцы и мехтоиды) и протосредиземноморцы (с делением на подтипы I и II) (Chamla, 1978).

Неолит капсийской традиции

В рамках капсийской культуры развилась магрибская неолитическая культура, которая также известна в литературе как неолит капсийской традиции. Появляются керамические сосуды, для которых характерны формы с коническим выступом на дне.

Как и в Сахаре, древнейшая неолитическая экономика Магриба была скотоводческой. Земледелие проникает в Магриб позже, чем скотоводство; оно заимствуется благодаря контактам с южноевропейской культурой импрессо (культурой кардиальной керамики), которые подтверждаются находками кардиальной керамики на памятниках Магриба.

Региональные варианты неолита капсийской традиции описаны К. Рубе (Roubet, 2001).

Восточная иберо-мавританская культура

Верхнепалеолитическую культуру, представленную в Киренаике (Хауа-Фтеах и Хагфет-эль-Терра) и Триполитании, некоторые исследователи рассматривали как восточный вариант иберо-мавританской культуры, но сегодня она часто рассматривается как самостоятельная культура (возникла в XVIII тыс. до н. э.).

Ливийско-капсийская культура

Ливийский вариант капсийской культуры, который развился на основе восточной иберо-мавританской культуры, представлен в Киренаике (Хауа-Фтеах) и в Триполитании.

Неолит ливийско-капсийской традиции

Ливийский вариант магрибского неолита — неолит ливийско-капсийской традиции — был описан К. Макберни (McBurney, 1967). Эта культура впервые в северной Ливии освоила производство керамики и технику отжимной ретуши.

Эпипалеолитические культуры западной традиции в Магрибе

Исследователи выделяют следующие локальные эпипалеолитические культуры, которые пришли на смену иберо-мавританской культуре на территории северо-западного Алжира: колумнатскую, керемийскую (X тыс. до н. э.) и элассолитическую. П. Шеппард и Д. Льюбел отмечают шесть особенностей, которые сближают эти культуры, и объединяют их под общим названием западной традиции раннего голоцена в Магрибе (Sheppard, Lubell, 1990).

Археологические культуры Сахары (эпипалеолит — неолит)

В период Позднего оледенения Сахара была непригодна для жизни. В начале эпохи голоцена климат в Сахаре стал более влажным, и пустыня была вновь заселена.

Носители первых эпипалеолитических культур Сахары были охотниками-рыболовами. Вероятно, они обитали вокруг озер, которые существовали тогда в Сахаре. Эти культуры создали древнейшую в Африке и на Ближнем Востоке керамику.

В VI тыс. до н. э. в Сахаре начинается переход к неолиту и скотоводческой экономике, и к IV тыс. до н. э. разведение крупного рогатого скота охватило всю Сахару от Хартума до Мали. В III тыс. до н. э. Сахара стала непригодной для ведения скотоводческого хозяйства и носители сахарских культур мигрировали на юг, распространив скотоводческие традиции в Западной и Восточной Африке.

Археологические культуры центральной и западной Сахары 

Тадрарт-Акакус

На основе археологических изысканий в районе горного массива Тадрарт-Акакус выделяют две донеолитические культуры: Ранний Акакус и Поздний Акакус (некоторые исследователи определяют первую как эпипалеолитическую, а вторую — как мезолитическую).

Создателями культуры Ранний Акакус (2-я половина IX тыс. до н. э.) были кочевники, которые занимались охотой на диких гривистых баранов. Они использовали микролитические орудия, на их памятниках изредка встречаются фрагменты керамических сосудов. Временные стоянки, относящиеся к этой культуре, разбросаны на обширной территории на равнинах, окружающих горные массивы Акакус и Мессак.

В период Поздний Акакус (1-я половина VIII тыс. до н. э.) широко распространяется керамика и орудия для измельчения пищи, что свидетельствует о широком использовании растительной пищи. Начинается переход к оседлому образу жизни. По интерпретации некоторых археологов, гривистых баранов начинают использовать как «ходячие консервы».

Первые скотоводы, разводившие крупный рогатый скот, появляются в районе горных массивов на юго-западе Ливии в VII тыс. до н. э. (памятники Ти-н-Торха, Уан-Телосат и Уан-Мухуггиаг в горах Тадрарт-Акакус). Их культуру называют скотоводческой культурой Акакуса (вариант сахаро-суданского неолита). Выделяют раннюю скотоводческую культуру (VII–VI тыс. до н. э.), среднюю скотоводческую культуру (V тыс. до н. э.), позднюю скотоводческую культуру (около 2700–1500 г. до н. э.).

Ахаггар

В горах Ахаггар (юго-восток современного Алжира) в древнейших слоях памятников Ти-н-Ханакатен и Фор-Лотей представлена культура конца IX — середины VIII тыс. до н. э. с орудиями на пластинах и пластинках и керамикой со штампованным орнаментом и пунктирными волнистыми линиями. 

Одомашненный крупный рогатый скот появляется в районе гор Ахаггар в V тыс. до н. э. Памятники Мение, Ин-Релиджем, Адрар-Туийине относят либо к неолитической бовидийской культуре, либо к поздней стадии судано-сахарского неолита.

Северно-западная Сахара

Детальный анализ археологических находок из этого региона на границе Магриба и Сахары представлен в книге Ж. Омассип (Aumassip, 1986).

Этот регион дольше других не знал керамических сосудов; вероятно, их заменяли сосуды из скорлупы страусовых яиц. Керамика отсутствует как в период эпипалеолита, так и в период раннего неолита.

На севере алжирской Сахары в районе Уаргла найдены памятники культуры, известной как эпипалеолит северо-западной Сахары, или меллалийская культура (VIII–VII тыс. до н. э.). Известны памятники: Хасси-Муила, Эль-Хаджар, Эль-Хауита. Во 2-й половине VI тыс. до н. э. на юге Уаргла появляется одомашненный крупный рогатый скот (памятник Бух-Бехл); этот период называют протонеолитическим из-за отсутствия керамики.

В этом регионе выделяют докерамическую ранненеолитическую хаджарскую культуру (середина VII — середина VI тыс. до н. э.), а также эль-байедскую культуру и культуру Аин-Гетарра.

Пустыня Тенере и плато Аир

В пустыне Тенере и на плато Аир на севере современного Нигера выделяют три сменяющие друг друга культуры: эпипалеолитическую культуру унанского типа (унанские наконечники, шила, свёрла), киффийскую культуру (микролиты, керамика; IX — 1-я половина VIII тыс. до н. э.) и тенерийскую неолитическую культуру (2-я половина V — середина III тыс. до н. э.).

Первые признаки разведения крупного рогатого скота в Адрар-Бус относятся к VI тыс. до н. э. Развитие скотоводческого хозяйства связано со становлением тенерийской культуры. После 3000 г. до н. э. носители скотоводческой культуры мигрируют на юг, в бассейн озера Чад.

Унджугу

Древнейшие археологические памятники эпохи голоцена в Сахеле на территории современного Мали происходят из района Унджугу (X–IX тыс. до н. э.). Это один из районов Сахары, где находят древнейшие образцы керамики (Huysecom, 2009).

Малийская Сахара

Первые памятники эпохи голоцена в Малийской Сахаре датируются VII тыс. до н. э., они расположены на севере в районе Тауденни (Таоденни) и на юге в области Азавад.

В районе Эрг-Ине-Сакане человек расселяется во 2-й половине VI тыс. до н. э.

Выделяют две культуры Малийской Сахары: эпипалеолитическую унанскую культуру и культуру Фум-эль-Альба, для которой характерна керамика с узором из полос (Leiterband).

Одомашненный крупный рогатый скот появляется в районе Эрг-Ине-Сакане в III тыс. до н. э.

Марокко и Мавритания

В западной части Сахары, которая выходит к Атлантическому океану, эпипалеолитические культуры появляются поздно. В Марокко выделяют культуру Тарфайя, также известную как таулектийская культура. Для неё характерны орудия на пластинах и пластинках. По мнению специалистов, эта культура не связана с иберо-мавританской культурой. В Мавритании V–IV тыс. до н. э. распространяется культура охотников-рыболовов Фум-Аргуин.

Разведение крупного рогатого скота начинается в Мавритании в IV–III тыс. до н. э.

Культурные связи между регионами Северной Африки в период эпипалеолита и неолита

Исследователи выделяют несколько общих черт, объединяющих древнейшие эпипалеолитические культуры Сахары от Мали и Мавритании на западе до египетской Западной Пустыни и суданской долины Нила на Востоке. На основании этих элементов Сахару определяют как единую культурно-географическую область.

Так называемые унанские наконечники — характерный элемент самых ранних коллекций каменных орудий, которые появляются в Сахаре после памятников среднепалеолитической атерийской культуры. Их находят на множестве памятников Сахары от Мавритании до египетской Западной Пустыни и Нубии. В частности, они входили в коллекцию каменных орудий эпипалеолитической культуры Тарфайя (таулектийской), памятники которой находят на территории современного Марокко (Gallin, 2011, p. 17). Унанские наконечники представлены в коллекции каменных орудий памятника Адрар-Бус (Clark et al., 2008) на севере Нигера. В Магрибе унанские наконечники находят на памятниках Айн-Фритисса, Бу-Нуара, Уад-Диффель, Дахлат-эс-Саадане (в слое, относящемся к верхней капсийской культуре). В Египте унанские наконечники входят в инвентарь эль-кабской культуры, в Набта-Плайа, оазисе Харга (VII тыс. до н. э.) (Западная пустыня). В Нубии унанские наконечники характерны для шамаркийской культуры (2-й порог Нила).

Для культур Сахары, египетской Западной пустыни и Судана характерна керамика с штампованным орнаментом в виде волнистых линий и с прорезанным орнаментом в виде волнистых линий (Jórdeczka, Królik, Schild, 2011). Некоторые исследователи рассматривают штампованный орнамент в виде волнистых линий как изображение воды и на этом основании объединяют этот культурный элемент со следующим.

Многие эпипалеолитические памятники Сахары содержат единообразные зазубренные костяные гарпуны, которые свидетельствуют о развитии рыбного промысла в озерах «зеленой Сахары».

Находки костяных гарпунов (черные точки) и унанских наконечников (серые эллипсы) в Африке, наложенные на карту современного распространения нило-сахарских языков (из Drake et al., 2011)

Связи культур Сахары и Магриба с культурами Восточной Африкой

Сходство эбурской культуры (Восточно-Африканская рифтовая долина, современная Кения, XII–VI тыс. до н. э.), каменная индустрия которой основана на пластинках, с капсийской культурой Северной Африки позволило ранним исследователям назвать ее «кенийской капсийской культурой». С. Х. Эмброуз связывает эту культуру с распространением кушитских языков в Восточной Африке (Ambrose, 1984). В качестве возможного звена между эбурской и капсийской культурами рассматривают шамаркийскую культуру Нубии (Midant-Reynes, 2000, p. 79).

Исследователи также отмечают, что культура Логгиа в Восточной Африке (VII–VI тыс. до н. э.) сходна по облику с судано-сахарскими культурами (Fattovich, 2005, p. 9).

Происхождение эпипалеолитических и неолитических культур Сахары и их связи с более поздними культурами

Общепринятая интерпретация

Многие археологи выделяют две культурно-географические области в Северной-Африке: магрибскую (капсийская культура, неолит капсийской традиции) и судано-сахарскую. Нередко первую из них связывают с прото-берберами (Ehret, 1999; Blench, 2001), а вторую — с предками носителей судано-сахарских языков (Sutton, 1977; Drake et al., 2011).

Долгое время господствовала точка зрения о переднеазиатском происхождении капсийской культуры и ее носителей. Эту гипотезу разработали, главным образом, французские археологи и антропологи, которые возводили капсийскую культуру к натуфийской культуре Леванта, во многом на основании данных антропологии. Эта гипотеза была опровергнута Д. Айришем (Irish, 2000), который показал, что данные одонтологии не подтверждают гипотезу о родстве натуфийцев с какими-либо группами североафриканского населения. Сегодня ряд исследователей полагает, что капсийская культура явилась результатом развития местной иберо-мавританской культуры (Lubell, 1984; 2001; Sheppard, Lubell, 1990). Эту гипотезу отчасти подтверждают и антропологические данные Д. Айриша, который показал, что часть иберо-мавританского населения биологически близка к носителям капсийской культуры.

Исследователи по-разному отвечают на вопрос о происхождении эпипалеолитического населения Сахары.

А. Клоуз полагает, что носители эпипалеолитической культуры массива Тадрард-Акакус заселили этот регион из Судана и Восточной Сахары (Barich, 1987, p. 82).

А. Б. Смит (Clark, 2008, p. 242) высказал предположение, что распространение тенерийской культуры по всей Африке могло быть связано с предками туарегов (берберо-ливийская языковая семья) и беджа (кушитская языковая семья).

Э. Гарчеа, хотя и не говорит об этом прямо, но подводит читателя к тому, что носители одной из сахарских культур — тенерийской — лишь контактировали с носителями нило-сахарских языков и около 2500 г. до н. э. переселились в бассейн озера Чад; то есть, возможно, были афразийцами и предками носителей чадских языков (Clark, 2008).

На основании близости сахарских культур к верхней капсийской культуре Д. Филипсон предполагает, что Сахара могла быть заселена с севера, из Магриба (Phillipson, 2005, p. 150). Эти данные подтверждаются результатами новейшего антропологического исследования человеческих останков из пустыни Тенере, которое продемонстрировало, что носители эпипалеолитической киффийской культуры были антропологически близки к обитателям Магриба — носителям капсийской культуры (Sereno et al., 2008).

Новейшие данные показывают, что история заселения Сахары была более сложной, чем видится приверженцам традиционной схемы «берберский север и нило-сахарский юг». Установить её надежно имеющийся материал пока не позволяет. Возможная связь капсийской культуры и судано-сахарских культур с древнейшими эпипалеолитическими культурами Нубии (аркинской, шамаркийской) и культурами Восточной Африки, заслуживает большого интереса, потому что именно в Восточной Африки, по мнению большинства лингвистов, должна локализоваться прародина афразийских языков, в том числе языков Северной Африки — берберо-ливийских и египетского.

Аннотированная библиография

• Aumassip G. Le Bas-Sahara dans la préhistoire. Paris, 1986.

Монография посвящена анализу культур северной Сахары Алжира и Туниса от палеолита до неолита.

Исследование опровергло идею о преемственности меллалийской культуры по отношению к иберо-мавританской культуре. Лишь некоторые черты меллалийской культуры сближают её с капсийской.

Автор рассматривает вопрос об истоках неолитизации северной Сахары. Рассматриваются гипотезы о восточном (долина Нила), северном (Магриб) и южном (Ахаггар) источниках неолитизации. Данные керамики убеждают автора в правдоподобии последней гипотезы.

• Aumassip G. Les Imazighen: questions sur les origines. Les données de la préhistoire // Awal. 40-41. 2009-2010. P. 131–144.

Обзорная статья о происхождении берберов. Автор разделяет точку зрения о связи берберов с капсийской культурой. Приводятся аргументы сторонников теорий о ближневосточном происхождении капсийской культуры и о её преемственности по отношению к иберо-мавританской культуре. Идея об африканском происхождении капсийской культуры лучше подкрепляется данными археологии и генетики. Автор связывает с предками берберов не только иберо-мавританскую культуру, но и более раннюю атерийскую культуру Сахары среднего палеолита.

• Bacha A. B. Nouvelle contribution à la compréhension du Néolithique de l’Algérie orientale: le matériel archéologique de la grotte Capeletti, collection Thérèse Rivière // L’Anthropologie. 104, 2. 2000. P. 301–340.

Новое исследование материалов из грота Капелетти (неолит Алжира), относящихся к V–III тыс. до н. э. По мнению автора, неолит на стадии, которая представлена в гроте, уже достаточно далеко отошел от капсийской культуры, чтобы не именоваться неолитом капсийской традиции.

• Ballouche A., Marnival P. At the origin of agriculture in the Maghreb. Palynological and carpological data on the early Neolithic of Northern Morocco // Acts: XIth Congress of Panafrican Association Prehistory and Related Fields. Bamako, 2004. P. 74–82.

В статье представлены результаты анализа пыльцы и семян растений со стоянки Каф-Тахт-эль-Гар в Марокко. Они показывают, что возникновение земледелия в Магрибе было связано с культурой импрессо (культурой кардиальной керамики) — неолитом Юго-Западной Европы. На стоянке представлены два ранненеолитических слоя: уровень культуры импрессо (5450–4350 гг. до н. э.) и уровень начальной культуры импрессо (Initial Cardial) (около 7000–5450 гг. до н. э.). Спектр пыльцы, относящейся к слою культуры импрессо, свидетельствует о появлении злаковых растений.

Изучение семян растений показывает, что в период начальной культуры импрессо обитатели стоянки возделывали эммер и твёрдую пшеницу. В период культуры импрессо выращивался, главным образом, эммер. Это самые ранние свидетельства возделывания злаков в Магрибе. Эти данные показывают, что земледелие пришли в Магриб из Юго-Восточной Европы.

• Barich B. E. Archaeology and environment in the Libyan Sahara: the excavations in the Tadrart Acacus, 1978-1983 / With contributions by M. Baistrocchi et al. Oxford, 1987 (BAR international series 368. Cambridge monographs in African archaeology 23).

Отчет о раскопках в горном массиве Тадрард-Акакус.

А. Клоуз анализирует каменные орудия эпохи эпипалеолита из района Ти-н-Торха в контексте других североафриканских культур. Археологические данные позволяют проследить развитие местной эпипалеолитической культуры на протяжении 4 тысячелетий. А. Клоуз указывает на отдаленное сходство этой культуры с эпипалеолитическими культурами западной традиции в Магрибе, меллалийской культурой, ливийско-капсийской культурой, эпипалеолитом оазиса Сива в Египте. Наиболее точные соответствия находятся для культур VII–VI тыс. до н. э. Культура Ти-н-Торха близка по репертуару орудий к культурам египетской Западной пустыни, хаджарской культуре, культурам Ахаггара, киффийской культуре. По мнению А. Клоуз, связи с ранними культурами египетской Западной пустыни и с культурами долины Нила (аркинской, шамаркийской) указывают на то, что район Тадрард-Акакус был заселен выходцами из Судана и Восточной Сахары. Самая поздняя восточно-сахарская культура, прямые соответствия для которой находятся в Ти-н-Торха, — это культура египетской Западной Пустыни стадии Эль-Гораб.

Б. Барич анализирует керамику из Ти-н-Торха, древнейшие образцы которой датируются началом VIII тыс. до н. э. Для керамики характерен орнамент «псевдо-пунктирная волнистая линия», который сближает культуру Ти-н-Торха с другими судано-сахарскими культурами этого времени. Эпипалеолитическое население Акакуса вело кочевой образ жизни, их стоянки были временными. Позже в этом районе развилось неолитическое скотоводческое хозяйство (памятники эпохи неолита: Уан-Мухуггиаг, Ти-н-Торха Север).

И. Канева предприняла большое исследование керамики из Сахары и средней долины Нила эпохи неолита. В этот период сохраняется культурное единство этого региона.

• Barich B. Cultural Responses to Climatic Changes in North Africa: Beginning and Spread of Pastoralism in the Sahara // Droughts, food, and culture. ecological change and food security in Africa’s later prehistory / Ed. by F. A. Hassan. New York, 2002. P. 209–224.

Статья посвящена изменениям в эпипалеолитических культурах Сахары, которые происходили под воздействием экологических факторов.

В VIII тыс. до н. э. климат Сахары стал более засушливым, поэтому местные сообщества стали вести более оседлый образ жизни вокруг редких водоемов. В районе гор Тадрарт-Акакус и в египетской Западной пустыне в это время возникают полупостоянные поселения с колодцами. Растет производство керамики. Возникают предпосылки для последующего перехода к скотоводческому хозяйству.

Автор разделяет точку зрения о связи этих сахарских культур с носителями нило-сахарских языков.

Автор приводит сведения об относительно синхронном переходе к скотоводческому неолиту в разных районах Сахары (пустыня Тенере, Тадрарт-Акакус, египетская Западная пустыня).

Собранные автором данные подтверждают существование тесных связей между культурами Сахары и долины Нила.

• Barich B. The Archaeology of Jebel Gharbi — Contributions to the Knowledge of the Pleistocene-Holocene Transition in Northern Libya // Archaeology of Early Northeastern Africa: In Memory of Lech Krzyżaniak / Ed. by K. Kroeper, M. Chłodnicki, M. Kobusiewicz. Poznań, 2006 (Studies in African archaeology. 9). P. 959–969.

Статья посвящена археологии района Эль-Джебель-эль-Гарби в Триполитании. Задачей археологов было найти соответствия между археологией Триполитании и археологией Киренаики (важнейший памятник: Хауа-Фтеах). В районе представлены памятники эпохи эпипалеолита, которые по коллекции каменных орудий близки к горизонтам Хауа-Фтеах, относящимся восточной иберо-мавританской культуре и ливийско-капсийской культуре.

• Blench R. Types of language spread and their archaeological correlates: The example of Berber // Origini: Preistoria e protostoria delle civiltà antiche. 23. 2001. P. 169–190.

Автор обсуждает трудности соотнесения языков с археологическими культурами. От этих общих рассуждений, Р. Бленч переходит к рассмотрению истории берберских языков. Автор выступает против идеи о переднеазиатском происхождении афразийских языков: монолитность семитской семьи по сравнению с другими семьями афразийских языков свидетельствует об относительно недавнем расхождении семитских языков. Наибольшее разнообразие афразийских языков наблюдается в поясе, протянувшемся от Эфиопии до озера Чад. Р. Бленч указывает на то, что заимствования, сохранившиеся в местных языках, свидетельствуют о том, что берберы долгое время присутствовали в районе слияния Белого и Голубого Нила. Древнеегипетские источники говорят о том, что берберы жили в египетской пустыне к западу от Нила.

Р. Бленч подробно останавливается на вопросе о возможном отождествлении берберов с носителями капсийской культуры и неолитической культуры капсийкой традиции. Автор разделяет гипотезу о связях капсийской культуры с натуфийской.

Р. Бленч обращает внимание на то, что мелкий рогатый скот появился у капсийцев раньше, чем крупный (данные памятника Хауа-Фтеах и грота Капелетти). Приводятся данные, показывающие, что разные берберские языки обладают общей лексикой, относящейся к мелкому рогатому скоту. Таким образом, данные берберских языков указывают на то, что прото-берберы были этнолингвистической группой скотоводов. В свете этого представляется обоснованным отождествление берберов с носителями неолитической культуры капсийской традиции.

• Bouzouggar A. et al. Reevaluating the age of the Iberomaurusian in Morocco // African Archaeological Review. 25, 1. 2008. P. 3–19.

Статья посвящена уточнению хронологических рамок существования иберо-мавританской культуры. Используя естественнонаучные методы, авторы установили хронологические последовательности использования памятников Гар-Кахал (XX–IX тыс. до н. э.) Тафоральт (XIX–XI тыс. до н. э.), Кефр-эль-Хаммар (XVIII–XIV тыс. до н. э.).

Таким образом, микролитическая иберо-мавританская культура возникла в Северной Африке вскоре по окончании Последнего ледникового максимума. Истоки этой культуры остаются неясными.

• Camps G. Les civilisations préhistoriques de l’Afrique du Nord et du Sahara. Paris, 1974.

Эта обзорная работа по доисторической Сахаре и Магрибу сегодня во многом устарела. Тем не менее, она и по сей день остается одним из наиболее авторитетных трудов по археологии Северной Африки, особенно во французской науке.

Автор выделяет две основные культурно-географические области в Северной Африке: Магриб и Сахару. В частности, он постулирует существование двух независимых друг от друга неолитических традиций: неолита капсийской традиции и судано-сахарского неолита.

Автор разделяет идею о происхождении носителей капсийской культуры из Западной Азии.

• Camps G. Berbères: aux marges de l’histoire. Toulouse, 1980 (Archéologie: horizons neufs).

Монография посвящена истории берберов от доисторического периода до конца средних веков.

Автор отождествляет берберов с носителями капсийской культуры. В частности, он указывает на сходство декора на некоторых предметах, относящихся капсийской культуре, с орнаментом, используемым современными берберами. При этом отрицается родство берберов с носителями более ранней иберо-мавританской культуры. По утверждению автора, специалисты сходятся в том, что носители капсийской культуры пришли с Ближнего Востока.

• Camps-Fabrer H. Capsien du Maghreb et Natoufien du Proche Orient // Travaux du Laboratoire d’anthropologie et de préhistoire des pays de la Méditerranée occidentale. 1989. P. 71–104.

Идеи о связи капсийской культуры с переднеазиатской натуфийской культурой давно высказывались в литературе. Эта статья специально посвящена этому вопросу и разбирает аргументы за и против.

Автор выделяет ряд схожих черт в этих культурах: средиземноморский антропологический тип, оседлый образ жизни (для капсийской культуры — неподтвержденный), в целом схожие типы каменных орудий, виды хозяйственной деятельности.

Эти данные, на взгляд автора, свидетельствуют в пользу идеи о натуфийском происхождении капсийской культуры и её носителей, но отмечает, что имеющиеся данные не позволяют сделать окончательного вывода, были ли эти сходства результатом приспособления к схожим природным условиям или они действительно свидетельствуют о родстве двух культур.

• Chamla M. C. Le peuplement de l’Afrique du Nord de l’Epipaléolithique à l’Époque actuelle // L’Anthropologie. 82. 1978. P. 385–430.

Автор статьи обосновывает идею о происхождении носителей капсийской культуры из Западной Азии данными антропологии. Автор выделяет типы мехта-афалу (иберо-мавританская культура, часть памятников капсийской культуры), «протосредизменоморцев» (капсийская культура). По оценке автора, представители протосредиземноморского типа близки к носителям натуфийской культуры.

• Clark D. et al. Adrar Bous: archaeology of a Central Saharan granitic ring complex in Niger. Tervuren, 2008 (Studies in human sciences 170).

В книге представлены результаты археологического исследования стоянки у кольцевого комплекса Адрар-Бус (также известен в русскоязычной литературе как Адрар-Бу) в центральной Сахаре (северо-восточная часть пустыни Тенере), проведенного в 1970 г.

Для эпохи неолита можно выделить несколько культурных областей в Сахаре: неолит капсийской традиции, мавританский неолит (памятники Дхар-Тишитт и Уалата), тенерийская культура и скотоводческая культура гор Акакус в Ливии. Общие черты этих культур свидетельствуют о быстром распространении новых успешных практик в Сахаре.

Исследователи выделяют в истории Адрар-Бус следующие стадии: атерийская культура среднего палеолита, эпипалеолитическая культура унанского типа (унанские наконечники, шила, свёрла), киффийская культура (микролиты), тенерийская неолитическая культура.

В разделе, посвященном эпипалеолиту, рассматривается материал из Адрар-Бус, а также археологические находки из вади близ горы Гребун (горы Аир) в 65 км к юго-западу от Адрар-Бус. Древнейшие эпипалеолитические коллекции Адрар-Бус — до появления микролитов — включают унанские наконечники. Близкие по составу «унанские» коллекции каменных орудий были найдены в Арауане (Araouan), в Эрг-Джейе (Erg Jmeya), в Вади-Лагаба в Ливии. Кроме того, унанские наконечники находят в Магрибе, в Египте, Нубии.

Для киффийской культуры ( IX — 1-я половина VIII тыс. до н. э.) характерно широкое распространение микролитов. К этой стадии относятся находки прямых и зазубренных костяных гарпунов. Впервые в Адрар-Бус появляется керамика (с пунктирными волнистыми линиями). Авторы сравнивают киффийскую культуру с культурой Позднего Акакуса в Ливии (микролиты, керамика с пунктирными волнистыми линиями; конец IX — VIII тыс. до н. э.).

Неолитическая тенерийская культура (2-я половина V — середина III тыс. до н. э.) представлена рядом памятников в пустыне Тенере. Локальный вариант тенерийской культуры представлен в северном Чаде (Борку).

Наибольший интерес представляет глава, посвященная керамике из Адрар-Бус, написанная Э. Гарчеа. Автор отходит от принятого в работах по ранней африканской керамике анализа исключительно декорированной керамики. Автор выработала новый подход к африканской керамике, уже опробованный ей на материале из Уан-Табу (Ливия) и Эш-Шахейнаба (Судан): индустрии выделяются на основании комплексного изучения способов производства керамики.

Базовые технические особенности киффийской керамики характерны для других керамических комплексом доскотоводческой Сахары. Э. Гарчеа полагает, что представители киффийской культуры активно занимались рыбной ловлей и разрабатывали другие речные и водные ресурсы в период, когда районы Сахары к северу от Тенере были малопригодны для жизни из-за засухи.

Типичная тенерийская культура — скотоводческая, она близка к другим скотоводческим группам Сахары. Но в отличие от них, она была основана, главным образом, на разведении мелкого рогатого скота. Тенерская культура была распространена на значительно большей территории, чем доскотовоческая культура северного Нигера.

Э. Гарчеа предполагает, что обитатели Адрар-Бус и пустыни Тенере мигрировали в южном направлении и тем самым способствовали развитию контактов между жителями Сахары и Сахеля. По морфологии и декору керамики киффийская культура очень близка к другим сахарским культурам IX–VIII тыс. до н. э. В восточной, центральной и южной Сахаре производство керамики возникает синхронно. В регионах к востоку и западу мотивы сахарской керамики были восприняты позже. В VIII тыс. до н. э. влияние сахарской керамики достигло Верхнего Нила, а в VI тыс. до н. э. распространение сахарских традиций получило новый импульс, и такая керамика появилась в Малийской Сахаре и в Сахеле. Возможно, группы киффийцев, которые освоили производство керамики и имели систему временных поселений, способствовали распространению технологий керамического производства в эти регионы.

Носители тенерийской культуры поддерживали контакты как с более южными, так и с более северными сообществами. Опираясь на реконструкции Р. Бленча, Э. Гарчеа предполагает, что носители киффийской и тенерийской культур могли контактировать с носителями нило-сахарских и нигер-конголезских языков.

Окончательное превращение Сахары в пустыню вынудило носителей тенерийской культуры оставить район Тенере.

Около 2500 г. до н. э. носителей поздней тенерийской культуры в районе Адрар-Бус сменило пришлое население. После 2500 г. до н. э. в бассейне озера Чад появились мобильные скотоводы; считается, что они пришли из районов к северо-западу от Чада. Э. Гарчеа предполагает, что это были выходцы из района Тенере. Известно, что жители Адрар-Бус, кочуя, доходили до районов далеко на юго-восток от гор Аир. Более того, в юго-восточном Нигере древнейшие неолитические памятники относятся как раз к 2500 г. до н. э.

• Drake N. A., Blench R. M., Armitage S. J., Bristow C. S., White K. H. Ancient watercourses and biogeography of the Sahara explain the peopling of the desert // Proceedings of the National Academy of Sciences. 108, 2. 2011. P. 458–462.

Авторы статьи отмечают, что, хотя сегодня Сахара в значительной степени заселена носителями афразийских языков (берберами), эта ситуация сложилась относительно недавно — около 1500 лет назад. До того центральная и южная Сахара была заселена носителями нило-сахарских языков. Авторы разделяют точку зрения, по которой маркерами присутствия ранних нило-сахарцев в период эпипалеолита являются унанские наконечники и зазубренные костяные гарпуны. Эти артефакты соответствуют двум основным стратегиям использования природных ресурсов: охоте на крупных животных с помощью лука и добыванию рыбы гарпуном.

• Dutour O. Hommes fossiles du Sahara: peuplements holocènes du Mali septentrional. Paris, 1989.

Монография посвящена исследованию человеческих останков эпохи неолита, найденных на севере современного Мали (Хасси-эль-Абиод).

Проведенное исследование привело автора к заключению, что изучаемая группа относится к «мехтоидному» типу (как раньше считали и другие антропологи).

Автор приходит к выводу, что происхождение населения эпохи неолита нельзя объяснить простыми миграциями из Магриба или из Судана. Вероятно, основу местного населения составили потомки носителей среднепалеолитической атерийской культуры, которые в период последнего ледникового максимума мигрировали на юг в более влажные районы Африки. Автор предполагает, что у иберо-мавританского населения, атерийского населения и носителей культуры Вади-Хальфа были общие предки, но эти три ветви развивались независимо друг от друга.

• Dutour O., Vernet R., Aumassip G. Le peuplement préhistorique du Sahara // Milieux, hommes et techniques du Sahara préhistorique. problèmes actuals / G. Aumassip et al. Paris, 1994. P. 39–52.

В статье рассматриваются антропологические типы населения Северной Африки в период голоцена.

Авторы оперируют традиционными для североафриканской антропологии типами. «Мехтоиды» (потомки иберо-мавританского населения) представлены среди носителей колумнатской культуры, на некоторых капсийских памятниках, а также на части территории Сахары: в северо-западном Мали и восточной Мавритании. «Протосредиземноморцы» — носители капсийской культуры, антропологически близкие современной средиземноморской расе. «Суданцы» — группы населения Сахары, которых авторы определяют как «негроидов».

• Ehret C. Wer waren die Felsbildkünstler der Sahara? // Almogaren. 30. 1999. P. 77–94.

Статья посвящена археологическим свидетельствам древнейшей истории афразийской макросемьи языков. Весьма вероятно, что родина афразийских языков лежит на Эфиопском нагорье. Для определения возраста афразийской семьи автор использует методы глоттохронологии. Согласно его выкладкам, 15 тысяч лет назад первые афразийцы занимались сбором диких злаков. Далее рассматривается время возникновения отдельных хозяйственных терминов в афразийских языках. Реконструкции основаны на достаточно вольной интерпретации данных археологии. Автор соотносит капсийскую культуру с прото-чадцами, а её восточный вариант — с прото-берберами.

• Ehret C. Linguistic stratigraphies and Holocene history in Northeastern Africa // Archaeology of Early Northeastern Africa: In Memory of Lech Krzyżaniak / Ed. by K. Kroeper, M. Chłodnicki, M. Kobusiewicz. Poznań, 2006 (Studies in African archaeology. 9). P. 1019–1055.

В период голоцена северо-восточная Африка была зоной контактов между носителями языков афразийской и нило-сахарской макросемей. Автор статьи пытается проследить историю миграций, которые определили современное расселение носителей этих языков. Он отталкивается от данных о родстве языков (классификация языков, лексикостатистика). Данные археологии привлекаются лишь в той мере, в какой они могут подтвердить лингвистические выкладки автора.

Рассматривая вопрос о расселении кушитоязычных народов, автор опирается на работу С. Х. Эмброуза. Согласно реконструкции К. Эрета, прародина берберов — в центральной части Северной Африки (в западной Сахаре). Изначально прото-чадо-берберы отделились от остальной группы афразийцев и пересекли Сахару в западном направлении. Обратная экспансия берберов на восток (в Ливию и египетскую пустыню) датируется III–II тыс. до н. э. Наиболее вероятной прародиной семитских языков автор считает Левант. По его мнению, носители протосемитского языка пришли туда из Африки по Синайскому полуострову. К. Эрет связывает первых пред-прото-семитов Леванта с культурой Мушаби.

К. Эрет возражает против построений А. Милитарёва, согласно которым, протоафразийцы владели навыками земледелия; по его мнению, общая лексика свидетельствует лишь о сборе дикорастущих растений. Также нет надежных оснований полагать, что протоафразийцы знали скотоводство.

К. Эрет связывает донеолитические и неолитические судано-сахарские культуры с носителями нило-сахарских языков. На уровне прото-северосуданских языков есть общая лексика, связанная с разведением скота. На более поздних уровнях появляется земледельческая лексика.

• Gallin A. Les styles céramiques de Kobadi: Analyse comparative et implications chronoculturelles au Néolithique récent du Sahel Malien. Frankfurt am Main, 2011 (Reports in African archaeology 1).

Монография посвящена керамике неолитического поселения Кобади (на границе современных Мали и Мавритании), относящейся к 2500–1500 гг. до н. э. Это одно из самых древних известных поселений Внутренней дельты Нигера (системы озер в среднем течении Нигера на территории Мали).

В главе 2 содержится подробный обзор современных данных об африканских культурах эпипалеолита — неолита.

• Huysecom E. et al. The emergence of pottery in Africa during the tenth millennium cal BC: new evidence from Ounjougou (Mali) // Antiquity. 83, 322. 2009. P. 905–917.

Статья посвящена образцам керамики, найденным на стоянке Унджугу в Мали. Древнейшие образцы относятся к слою HA2, который датируется, по данным радиоуглеродного анализа, 2-й половиной X тыс. до н. э. Таким образом, керамика Унджугу оказывается столь же древней, как находки из Бир-Кисейбы (египетская Западная пустыня), Хартума (памятник Сарураб 2) и со стоянки Тагалагал в пустыне Тенере.

Авторы отмечают, что в литературе предложены три возможных сценария появления керамики в Сахаре и Сахеле:

1. керамика возникла в долине Нила, потребность в ней была связана с использованием водных ресурсов и диких злаков этого региона (Р. Хааланд);

2. керамика возникла к югу от Сахары (А. Клоуз)

3. керамику изобрели группы людей, сохранившиеся в оазисах Сахары в гипераридный период позднего плейстоцена.

Новые данные, полученные авторами при изучении находок из Унжугу? говорят в пользу второй гипотезы, согласно которой, керамика возникла в Западной Африке южней Сахары до 9400 г. до н. э. и быстро распространилась на север вместе с фронтом муссонов, который принес в Сахару дожди и растительность.

• Irish J. D. The Iberomaurusian enigma: North African progenitor or dead end? // Journal of human evolution. 39, 4. 2000. P. 393–410.

Статья посвящена проблеме биологического родства между носителями капсийской и иберо-мавританской культуры. Носители иберо-мавританской культуры также известны в антропологической литературе как мехтоиды, Мехта-Афалу. Автор провел одонтологическое исследование останков, относящихся к иберо-мавританской (пещера Тафоральт, стоянка Афалу) и капсийской культурам (серия включает образцы, относящиеся к типичной капсийской культуре, верхней капсийской культуре и неолититической культуре капсийской традиции ) Магриба, а также включил в исследование образцы челюстей берберского населения Алжира, Канарских островов, древних египтян, карфагенян, арабов-бедуинов, серии из Джебель-Сахаба (поздний палеолит Нубии), Солеба (Нубия фараоновского периода), из Семны (три серии, которые относятся к мероитскому периоду, христианскому времени и культуре Группа-X). Исследование проводилось по 36 описательным признакам.

Наиболее далеки от остальных серий оказались серии из Афалу и из Джебель-Сахаба. Серия из Тафоральта, напротив, оказалась близка к целому кластеру других одонтологических серий из Северной Африки. Наиболее сходны с людьми из Тафоральта представители капсийской культуры, берберы из Шавия, карфагеняне, нубийцы из Солеба, египтяне из Лишта и оазиса Харга.

Результаты исследования показывают, что часть носителей иберо-мавританской культуры была биологически близка к носителям капсийской культуры и других культур северной Африки. В то же время, носители иберо-мавританской культуры антропологически неоднородны. Исследование опровергает гипотезу о родстве иберо-мавританцев и нубийцев эпохи неолита.

Также автор провел повторное исследование с привлечением материалов из захоронений натуфийской культуры. Оказалось, что, по данным одонтологии, представители натуфийской культуры очень далеки от всех групп североафриканского населения. Гипотезы о натуфийский корнях капсийской культуры не подтверждаются.

• Jackes M., Lubell D. Early and Middle Holocene Environments and Capsian Cultural Change: Evidence from the Télidjène Basin, Eastern Algeria // African Archaeological Review. 25. 2008. P. 41–55.

Статья посвящена изменению климата Северной Африки, которое произошло около 6200 г. до н. э. и повлекло за собой изменения местных культур. Авторы опираются на работу Н. Рахмани (Rahmani, 2003), которому удалось показать, что около 6200 г. до н. э. типичная капсийская культура сменяется верхней капсийской культурой. По мнению авторов статьи, эти изменения объясняются экологическими факторами. Они опираются на материал памятника Кеф-Зура Д, который обладает хорошей стратиграфией и позволяет проследить переход от типичной капсийской культуры к верхней капсийской культуре.

После 6200 г. до н. э. в Магрибе становятся редки крупные дикие животные, которые были прежде широко представлены в местной фауне, это свидетельствует о том, что климат стал суше.

• Jórdeczka M., Królik H., Schild R. et al. Early Holocene pottery in the Western Desert of Egypt: new data from Nabta Playa // Antiquity. Vol. 85, no. 327. 2011. P. 99–115.

Обзорная работа, посвященная истории возникновения орнамента в виде волнистой линии.

Древнейшие образцы керамики в Африке найдены в египетской Западной пустыне (Эль-Адам, X — начало IX тыс. до н. э.), в районе Унджугу в Мали (X тыс. до н. э.), на памятниках Темет, Тагалагал, Тамайа-Маллет, Адрар-Бус в Нигере (IX тыс. до н. э.), Сурураб в Судане (IX тыс. до н. э.), Уан Афуда, Уан Табу, Ти-н-Торха в Ливии (IX–VIII тыс. до н. э.), Амекни в Алжире (VIII тыс. до н. э.)

Авторы отвергают точку зрения многих исследователей, согласно которой, возникновение керамических сосудов было связано с варкой супа или каши из продуктов растительного происхождения. Авторы указывают, что в период эль-Адам Сахара оставалась весьма засушливым регионом и, по данным палеоботаники, там не росли злаки. Дикое сорго и пшено появляются в египетской Западной пустыне только в VII–VI тыс. до н. э. Авторы склоняются к точке зрения, что первые керамические сосуды использовались для перевозки продуктов охотниками-собирателями-скотоводами.

В период Позднего оледенения центральная Сахара была непригодна для жизни. Более чем вероятно, что первые колонизаторы египетской Западной Пустыни эпохи раннего голоцена — охотники-собиратели-скотоводы периода эль-Адам — пришли на юго-восточную окраину Сахары из долины Нила. Авторы указывают на сходство древнейшей стадии культуры Западной пустыни (эль-Адам) с аркинской культурой, памятники которой были найдены в Нижней Нубии, в районе второго порога Нила. Древнейшие памятники аркинской культуры старше, чем эль-Адам, и относятся к XI тыс. до н. э. (период Позднего дриаса).

Авторы приводят точку зрения К. Эрета (Ehret, 2006), согласно которой, лексика, связанная со скотоводством и гончарным ремеслом, появилась в языках суданской ветви нило-сахарской семьи до 8500 г. до н. э. Вероятнее всего, изобретатели африканской керамики жили в долине Нила, в Нижней Нубии, где обитали дикие туры.

Места находок древнейшей африканской керамики (Jórdeczka et al. 2011, p. 111)

• Keita S. O. Y. Biocultural Emergence of the Amazigh (Berbers) in Africa: Comment on Frigi et al. (2010) // Human biology. 82, 4. 2010. P. 385–393.

Автор разбирает статью С. Фриджи, опубликованную в том же номере журнала, в которой изучается происхождение берберов по результатам изучения митохондриальных ДНК (показатель родства по женской линии). С. Кеита указывает, что С. Фриджи несколько упрощает проблему генетического родства между народами и происхождения народов. При этом он отмечает важность полученных С. Фриджи результатов, которые позволяют оспорить существовавшие прежде гипотезы о евразийском происхождении берберов.

В Магрибе представлено несколько различных неолитических традиций, которые могут соответствовать разным народам или разным группам населения, которые позже слились в один народ.

• Lubell D. Paleoenvironments and Epi-Paleolithic economies in the Maghreb (ca. 20.000 to 5.000 B. P.) // From hunters to farmers. the causes and consequences of food production in Africa / Ed. by J. D. Clark and S. A. Brandt. Berkeley, 1984. P. 41–56.

Автор приводит данные палеоклиамотологов о природных условиях Магриба в XXII–IV тыс. до н. э. Автор решительно возражает против гипотез о доместикации животных (гривистого барана, конгони и улиток) в Магрибе.

В этой статье автор отстаивает точку зрения о преемственности капсийской культуры по отношению к иберо-мавританской культуре.

• Lubell D. Late Pleistocene-early Holocene Maghreb // Encyclopedia of prehistory / P.N. Peregrine et al. (eds.). Vol. 1: Africa. 2001. P. 129–149.

Обобщающая работа по истории донеолитического Магриба (опорная работа для сводки сведений об этих культурах, которая приведена во вступлении к списку).

• McBurney C. B. M. The Haua Fteah (Cyrenaica) and the stone age of the South-East Mediterranean. London, 1967.

Археологический отчет о британских раскопках памятника Хауа-Фтеах в Киренаике (Ливия). Здесь представлен восточный вариант иберо-мавританской культуры, восточный вариант капсийской культуры, неолит ливийско-капсийской традиции. Памятник имеет хорошую стратиграфию и позволяет проследить развитие этих культур, которые впервые обстоятельно описаны в этой работе.

• Mohammed-Ali A.S., Khabir A.-R.M. The Wavy Line and the Dotted Wavy Line Pottery in the Prehistory of the Central Nile and the Sahara-Sahel Belt // African Archaeological Review. 20. 2003. P. 25–58.

Обзор данных и высказанных в литературе точек зрения о распространении керамики с узором в виде волнистых линий и пунктирных волнистых линий.

Авторы подчеркивают значительную неоднородность керамических традиций, которые используют такой узор.

• Phillipson D.W. African archaeology. 3rd ed. Cambridge, 2005.

Обзорная работа по археологии Африки, в которой рассматриваются основные вопросы и проблемы, связанные с её изучением.

• Pintado J.O. Berber Ethnogenesis: The Origin of the First Berber-Speaking Social Formations // Prehistoric Iberia / A. Arnaiz-Villena, J. Martínez-Laso, E. Gómez-Casado (eds.). 2000. P. 81–123.

Обзорная статья, в которой собраны высказанные в литературе точки зрения о происхождении берберов и подходы к изучению истории берберов, в том числе, по данным археологии.

Автор считает связь берберов с капсийской культурой недостаточно обоснованной. Первой культурой, которую можно уверенно считать берберской, по мнению Х. О. Пинтадо, является неолит капсийской традиции.

Автор приводит точку зрения, согласно которой, именно в рамках капсийской культуры в Северной Африке появляются люди, антропологически соответствующие современным жителям Средиземноморья, но часть носителей капсийской культуры относится к мехтоидной расе (Dutour, Vernet, Aumassip, 1994). Среди специалистов есть как сторонники переднеазиатского происхождения капсийской культуры, которые связывают её с натуфийской культурой (Cauvin, 1989), так и те, кто уверен в преемственности капсийской культуры по отношению к иберо-мавританской (Lubell, 1984). Автор приводит аргументы против первой гипотезы. Х. О. Пинтадо находит весьма убедительными свидетельства об антропологической близости группы «мехта-афалу» с носителями капсийской культуры. Он разделяет общепринятую точку зрения о чётком различии между археологическими культурами Магриба и Сахары.

В Магрибе появление доместицированных животных связано с проникновением носителей культуры импрессо (культуры кардиальной керамики) с Иберийского полуострова в VI тыс. до н. э. В Магрибе развивается неолитическая культура капсийской традиции.

• Rahmani N. Le Capsien typique et le Capsien superieur. evolution ou contemporaneite. les donnees technologiques. Oxford, 2003 (BAR international series 1187. Cambridge monographs in African archaeology 57).

Вопреки точке зрения некоторых ученых, Н. Рахмани возвращается к идее о том, что типичная и верхняя капсийские культуры — это две стадии одной культуры, а не две сосуществующие друг с другом культуры. Автор продемонстрировал, что некоторые памятники позволяют проследить смену типичной капсийской культуры на верхнюю капсийскую культуру. Отмечается изменение технологии производства каменных орудий.

• Roubet C. Neolithic of Capsian // Encyclopedia of prehistory. 2001. 1: Africa. P. 197–219.

В этой обзорной работе описаны локальные варианты неолита капсийской традиции.

• Sereno P. C. et al. Lakeside Cemeteries in the Sahara: 5000 Years of Holocene Population and Environmental Change // PLoS ONE. 3, 8. 2008. E2995.

Исследование материалов из некрополя Гоберо (западная часть пустыни Тенере, к югу от Адрар-Бус, у восточной части плато Аир). Здесь были найдены погребения, относящиеся к киффийской культуре, и более поздние захоронения, связанные с тенерийской культурой.

По данным краниометрии, люди, относившиеся к киффийской культуре, (охотники-рыболовы-собиратели VIII–VII тыс. до н. э.) родственны обитателям Магриба — представителям иберо-мавританской и капсийской культур. Совсем иной антропологический облик у носителей более поздней скотоводческой тенерийской культуры (VI–III тыс. до н. э.), а также представителей более ранней палеолитической атерийской культуры.

• Sheppard P. J. The Capsian of North Africa. stylistic variation in stone tool assemblages. Oxford, 1987 (BAR international series 353).

Книга посвящена двум вариациям капсийской культуры: типичной и высокой. Автор приходит к выводу, что эти варианты существовали синхронно и различия между ними не были связаны с принадлежностью их носителей к разным этносам.

• Sheppard P., Lubell D. Early Holocene Maghreb prehistory: an evolutionary approach // Sahara. 3. 1990. P. 63–69.

Представленная авторами Авторы модель модели истории Магриба в начале голоцена предполагает преемственность культур голоцена по отношению к иберо-мавританской культуре. П. Шепард и Д. Лабелл отрицают гипотезу о переднеазиатских корнях культур голоцена. На территории Алжира и Туниса авторы выделяют два комплекса культур этого периода: западный (колумнатская, керемийская и элассолитическая культуры) и восточный (типичная и высокая капсийские культуры). Оба комплекса развились из иберо-мавританской культуры. Различия между данными культурами объясняются разницей в видах жизнедеятельности, а не разной этнической принадлежностью.

Исследование М. Шамлы (Chamla, 1978) представляется авторам некорректным: они указывают на значительную гетерогенность антропологических материалов из Магриба. Изменение антропологического облика жителей Магриба они связывают со снижением полового диморфизма и географической изоляцией в период раннего голоцена.

• Smith A. B. Origin of the Neolithic in Sahara // From hunters to farmers. the causes and consequences of food production in Africa / Ed. by J. D. Clark and S. A. Brandt. Berkeley, 1984. P. 85–92.

Автор исходит из того, что в Северной Африке существовали три отделенных друг от друга культурно-географических области: долина Нила в Египте, Магриб (северо-африканское побережье и северная Сахара) и регион центральной и южной Сахары, включающий нубийскую часть нильской долины до слияния Белого и Голубого Нила.

Статья посвящена появлению производящего хозяйства в последнем регионе (общая характеристика археологических культур Сахары по статье Смита приводится во вступлении к библиографическому списку).

• Sutton J. The African aqualithic // Antiquity. 51, 201. 1977. P. 25–34.

Автор связывает распространение керамики, украшенной волнистыми линиями, и зазубренных костяных гарпунов с расселением народов нило-сахарской языковой семьи. Он связывает оба эти элемента с широким использованием озер, которые возникли в Сахаре в начале эпохи голоцена. Дж. Саттон обозначает культуры, основанные на освоении озерных ресурсов как аквалитические.

• Vycichl W. La cronologia del camitosemitico // Atti della 4a Giornata di Studi Camito-Semitici e Indeuropei. Bergamo, Istituto Universitario, 29 novembre 1985 / A cura di Giuliano Bernini e Vermondo Brugnatelli. Milano, 1987. P. 211–218.

В этой статье лингвист В. Вычихл представил модель расхождения афразийских языков, согласно которой, афразийская прародина находилась на Ближнем Востоке и её археологическим коррелятом служит натуфийская культура. При этом он опирается на выводы французских антропологов (ныне опровергнутые) о происхождении носителей капсийской культуры с Ближнего Востока. Автор начинает рассмотрение вопроса о происхождении афразийских языков с атерийской культуры, которая представлена на всей территории северной Сахары, и с антропологического материала, относящегося к атерийской и иберо-мавританской культурам. Около 7500 г. до н. э. в Африке появляется новый тип людей — прото-средиземноморцы, носители капсийской культуры. Капсийская культура происходит из Сирии и Палестины, где она известна под именем натуфийской. Прото-средиземноморцы мигрировали в Африку с Ближнего Востока в несколько волн и стали предками берберов, египтян и кушитов.

Дополнительная литература

• Ambrose S. H. The introduction of pastoral adaptations to the highlands of East Africa // From hunters to farmers. the causes and consequences of food production in Africa / Ed. by J. D. Clark and S. A. Brandt. Berkeley, 1984. P. 212–239.

• Cauvin J. La néolithisation au Levant et sa première diffusion // Néolithisations. Proche et Moyen Orient, Méditerranée orientale, Nord de l’Afrique, Europe méridionale, Chine, Amérique du Sud / Olivier Aurenche et Jacques Cauvin (ed.). 1989 (BAR International Series, 516). P. 3–36.

• Cremaschi M., Di Lernia S. Holocene climatic changes and cultural dynamics in the Libyan Sahara // African Archaeological Review. 16, 4. 1999. P. 211–238.

• Debénath A. Le peuplement préhistorique du Maroc: données récentes et problèmes // L’Anthropologie. 104, 1. 2000. P. 131–145.

• Ehret C. Historical/Linguistic Evidence for Early African Food Production // From hunters to farmers. the causes and consequences of food production in Africa / Ed. by J. D. Clark and S. A. Brandt. Berkeley, 1984. P. 26–39.

• Fattovich R. The Archaeology of the Horn of Africa // Afrikas Horn: Akten der Ersten Internationalen Littmann-Konferenz 2. bis 5. Mai 2002 in München / Hg. von W. Raunig und S. Wenig. Wiesbaden, 2005 (Meroitica, Bd. 22). S. 3–29.

• Garcea E. A. A. An alternative way towards food production: the perspective from the Libyan Sahara // Journal of world prehistory. 18, 2. 2004. P. 107–154.

• Garcea E. A. A. Semi-permanent foragers in semi-arid environments of North Africa // World archaeology. 38, 2. 2006. P. 197–219.

• Garcea E. A. A., Caputo A. Outils statistiques pour l’étude de la production et de l’utilisation de la céramique au Sahara et au Soudan // Actes de la deuxième table ronde «La céramique imprimée du Sahara et de ses marges». Aix-en-Provence, 2004 (Préhistoire Anthropologie méditerranéennes; 13). P. 87–96.

• Haaland R. Porridge and Pot, Bread and Oven: Food Ways and Symbolism in Africa and the Near East from the Neolithic to the Present // Cambridge Archaeological Journal. 17. 2007. P. 165–182.

• Haour A. C. One Hundred Years of Archaeology in Niger // Journal of World Prehistory. 17. 2003. P. 181–234.

• Huysecom E., Gallay A. Un site néolithique de l’Adrar Tabarbarout (Sahara malien oriental) // Bulletin de la Société préhistorique française. 90, 5. 1993. P. 357–364.

• Irish J. D. Diachronic and synchronic dental trait affinities of late and post-pleistocene peoples from North Africa // Homo. 49, 2. 1998. P. 138–155.

• Midant-Reynes B. The prehistory of Egypt from the first Egyptians to the first pharaohs / Translated by I. Shaw. Oxford, 2000.

• Muzzolini A. La «néolithisation» du nord de l’Afrique et ses causes // Néolithisations. Proche et Moyen Orient, Méditerranée orientale, Nord de l’Afrique, Europe méridionale, Chine, Amérique du Sud / Olivier Aurenche et Jacques Cauvin (ed.). 1989 (BAR International Series 516). P. 145–186.

• Ozainne S., Huysecom E., Robion Brunner C., Soriano S. Une chronologie pour le peuplement et le climat du pays dogon: la séquence culturelle et environnementale du gisement d’Ounjougou (Mali) // Antropo. 18. 2009. P. 36–46.

• Sardi M. L., Rozzi F. R., Pucciarelli H. M. The Neolithic transition in Europe and North Africa. The functional craneology contribution // Anthropologischer Anzeiger. 2004. P. 129–145.

• Tafuri M. et al. Mobility and kinship in the prehistoric Sahara: strontium isotope analysis of Holocene human skeletons from the Acacus Mts. (southwestern Libya) // Journal of anthropological archaeology. 25, 3. 2006. P. 390–402.